Катапульта
Сага «Викинги против евреев» («Vikings against Jews»)
Вторая книга «Удар потомка Одина»
Тридцать шестая глава «Катапульта»
Вторая половина восьмидесятых годов восьмого века
На фото - шлем англов из Нортумбрии, конец VIII века, автор снимка - Джонатан Карди, файл доступен по лицензии creativecommons.org/licenses/by-sa/3.0/deed.en, размер изображения мной изменён
Громкие возгласы летели от тех, кто устанавливал колья и копал ямы, к тем, кто подносил шипы, - и обратно. Многие греки и болгары, зихи и склавины, а также другие горожане напряглись, некоторые выпрямились, замерли. Один случайно поскользнулся и упал на мокрую траву. Мгновения назад, работавшие одним плечом к другому и бывшие почти целым, - теперь были разными. Кто-то голосил, иные всматривались по сторонам, а третьи оборачивались, но не все.
Викинги, готы, балты - те, кто были весьма значимыми в установке кольев и шипов, - поглядывали лишь в одну сторону: на своих друзей и соплеменников, которые были в прикрытии. Воины же, бывшие там, не показывали особого беспокойства. Они явно первыми увидели конницу и оповестили одни других, и, поскольку сейчас бойцы были невозмутимы, то, значит, что сложностей не будет.
Вскоре многие, если не все, разглядели, как из-за мороси и мелкого тумана, пропитанного дождём, показались всадники евреев и их наёмников. Почти сотня, может, чуть меньше. Шли мелкой рысью, широко рассыпавшись по не так давно частично возделанному полю, - лошади не любят луж и не пойдут впритык одна к другой на мокрой земле. Конница явно не спешила, возможно, что не собиралась атаковать, но и не играла.
Линия удара, если это был он, являлась узкой: левый край возводимого палисада, ближе к крепостному валу Фанагории, вдали от залива. Именно здесь русь и её союзники и ждали первое столкновение на острове. Однако, как и думали многие из скандинавов прикрытия, всадники евреев и их степных наёмников не доехали шагов триста, может, чуть больше, и начали поворачивать. Не резко, не как в атаке по сухому, а сначала - под углом влево, и затем, немного идя вдоль строящегося палисада, явно показывая, что не прочь рассмотреть получше, что возводится. Кто-то из всадников при повороте скользнул, но удержался.
Северные германцы, готы и балты не стреляли из луков. Далековато. Да и никто не приказывал. В линии прикрытия все были спокойны, ведь теперь не осталось таких, кто бы не понимал, что движение всадников - это не удар, а проверка.
Потом последовал ещё один поворот конных евреев и их наёмников - уже резче, но всё так же почти без суеты. И они стали уходить, расширяя свою дугу, растворяясь в сером дождливом воздухе, откуда пришли. Осталась лишь грязь от копыт да приглушённые голоса тех, кто возвращался к работе над палисадом, вокруг которого до ухода прикрытия вперёд стали довольно широкой полосой снимать дёрн и укладывать его между кольев.
Тудун Иосиф, казалось, посылая своих всадников, расставил цели не как полководец, а как хозяин: увидеть, не потерять, а если и запугать - то не викингов и их союзников из линии прикрытия и помогающих возведению заграждения, а мирных греков, болгар, зихов, склавин и других горожан, особенно тех, кто выпрямился слишком быстро, услышав крики о коннице.
Дождь не прекратился вдруг. Он не исчез, а растворился, став сначала тише, затем - реже, и, наконец, почти незаметным. Шум воды на кольях, на шлемах, на промокших плащах сменился ровным капаньем, а потом и оно постепенно стало сходить на нет. Воздух оставался влажным, сырым, но дышалось легче, дальше стало видно, хотя слякоть по-прежнему оставалась и даже немного усиливалась.
Работа не останавливалась. Палисад продвигался - арбы прикрытия, колья, перекладины, связки шипов, вся слаженность, которую могли дать и холодная ярость, и опыт, и общее дело, - были задействованы. Русские, восточные германцы, балты, склавины, греки, болгары, зихи и иные жители Фанагории всё увереннее с каждым мгновением вели линию защиты от конницы вперёд. Она довольно быстро росла. Шла к стоянке евреев и их наёмников. Прикрытие держалось рядом - зоркое, но всё более спокойное: притворные выпады уже не казались даже угрозой.
Иудей Иосиф не оставлял попыток. Он ещё несколько раз бросал отряды конницы - иногда с иной стороны, чуть другим строем, с новыми всадниками. Те также приближались рысью, делали поворот, разглядывали - и уходили. Всё было похоже на учения, почти на ритуал. Однако он действовал на всё меньшее число людей, хотя все понимали, что как только кончится дождь и немного подсохнет, так всадники евреев и их степных наёмников станут гораздо опаснее. А пока, без особых преград, палисад продвигался всё дальше.
В стане иудеев также кипела работа. Там прикинули, к какой части укреплений их стоянки выйдет защита скандинавов от конницы, и решили усилить свою линию обороны здесь. Ведь у евреев были серьёзные основания считать, что атака северных германцев последует тут. С опасного направления убирали палатки, копали новый ров уже внутри стана, поднимали второй вал, ставили на него частокол. Работали евреи и их степные наёмники с усилием и страхом. Рабы-склавины уже были вынужденно отпущены, так что дело шло медленнее, чем раньше. Однако ощущение опасности подгоняло. Место, обращённое к приближающемуся палисаду, теперь, возможно, становилось ключевым в обороне.
К вечеру, когда между иудейской стоянкой и передними кольями, установленными викингами, готами и балтами, которые здесь работали одни, чтобы не было сложностей при возможном выпаде врага, оставалось немногим больше, чем рукой подать, дождь закончился. И ветер сменился - с западного на южный, а потом, временами, идя и немного с востока. Он был почти совсем сухим. Ткань дня изменилась: влага уходила, земля втягивала её жадно, дёрн сох, колья светлели. Всё, что ещё недавно было мокрым и тяжёлым, постепенно превращалось в лёгкое и звонкое. Стало слышно, как по палаткам сыплется сухая пыльца ветра, как деревяшки палисада слегка потрескивают при просушке, как шаги стали звучать иначе - не шлёпая, а упруго.
Это был уже не день воды. Пришло время напряжения. Ведь как бы ни старались всадники, сколь бы ни укреплялись евреи, все понимали - границы почти сомкнулись. И теперь многим казалось: либо ночь, или утро. Но то, что наступит после, уже будет другим. Совсем иным.
Однако конунги Хальвдан, Сигурд Ринг, Гэндальф и герцог Теодорих, возможно, решили, что держать в напряжении иудеев и их наёмников - это хорошо, однако до удара стоит сделать ещё кое-что, поэтому ночь прошла спокойно.
А утром кое-что изменилось. Солнце не взошло - оно вырвалось. И сразу стало палить. Почти сухой южный ветер добавился к жаре светила, и уже к середине утра казалось, что небо и земля решили испепелить всё, что ещё вчера было мокрым. В центре укреплённого палисадом участка, совсем близко к стану евреев, русь начала устанавливать защиту от стрел. Вкапывались брёвна, соединялись перекладины, на них вешались ивовые щиты - сплетённые, широкие, обмазанные глиной. По мере дня их становилось всё больше. Защитная стена росла вдоль линии палисада у иудейской стоянки и тянулась шагов на триста назад, к Фанагории.
Под этим прикрытием началась сборка тяговой катапульты. Дерево скрипело, узлы натягивались, перекладины гнулись под тяжестью. Никакой спешки. Напротив - нарочитая ясность. Кое-что намеренно показывалось, чтобы каждый в стане евреев мог догадаться, что здесь будет - и не мог отвлечься.
Конница тудуна продолжала вылазки. Всадники появлялись из глубины, шли вдоль палисада, не подходя слишком близко, - рассматривали, вычисляли, запоминали. Надежды прорваться сквозь колья, шипы и длинные копья прикрытия у них не было. Но теперь полетели стрелы. Сухость вернула иудеям и их степным наёмникам луки - составные, очень чувствительные к влаге, но ныне снова готовые к бою. Начинала первой почти всегда конница, пытавшаяся не столько нанести урон сейчас, сколько понять расклады на будущее; скандинавы, восточные германцы и балты отвечали. Они не стремились к перестрелкам, но и не боялись их.
И день шёл, без мала спокойно. Солнце, почти сухой ветер, жара. Катапульта едва ли не собрана, палисад прочен, обмен стрелами нередок. Однако в этом считай спокойствии кое-что стало меняться. Не сразу. Медленно. Почти незаметно. Сначала ушли в город воины Хальвдана и Теодориха. Не все, но многие, включая саксов из Германии - Альбиона, Британии - Эгберта и Рима - Ине, англов из Нортумбрии - Эдгара и Мерсии - Осберта, и их окружения из своих соплеменников. Потом некоторые из них, а также северные германцы, готы и балты появились у кораблей. Кто-то отдыхал, другие проверяли оружие, иные занимались парусами. А потом суда - вначале одно, затем два, потом гораздо больше - выходили из порта, шли в разные стороны, и каждое вроде как по своим делам.
И во всё это вплетались перемещения части драккаров ярлов Альфа и Ингвара, который вёл разведку между островами в заливе. Под прикрытием перестановок значительная часть сил Хальвдана и Теодориха накапливалась в лимане южнее острова с Фанагорией.
Автор: Валерий Мясников, один из моих аккаунтов в Х (бывшем Твиттере) - «The Vikings beat the Jews near the Black Sea II (@Vikings_Rus747) / X (twitter.com)» (Викинги били евреев у Чёрного моря II), другой аккаунт в Х - «The Vikings beat the Jews near the Black Sea (@Rurik_Rorik) / X (twitter.com)» (Викинги били евреев у Чёрного моря).
P.S. «Поисковик» евреев Пейджа и Брина блокирует блог «Викинги против евреев. Удар потомка Одина», размещённый в Блоггере этих евреев, а ранее некоторые из глав предыдущей книги «Викинги против евреев. Атака по Великому Дону» в Блоггере у евреев прятали даже в самом этом ресурсе. У евреев Пейджа и Брина бьются за захват евреями и марксистами из КПК США и мира (как бьются и у еврея Цукерберга), поэтому «поисковик» евреев Брина и Пейджа банит блог «Викинги против евреев. Удар потомка Одина», поэтому у евреев используют и другие способы борьбы против этого блога.
Следующая глава - 2vikingi.blogspot.com/2024/10/64.html
Предыдущая глава - 2vikingi.blogspot.com/2024/10/66.html
Комментарии
Отправить комментарий